- Вы очень добры, мсье. И правда немного прохладно, - Винда приветливо улыбается так, что её фотографией можно иллюстрировать учебник для благородных девиц под названием «Как сделать так, чтобы лицо выражало все и ничего. Пособие для ведьм-социопаток. Издание одиннадцатое, дополненное биографиями знаменитых узников Ив, Азкабана и острова Дьявола.»
- О, не беспокойтесь, господин, - уголки губ дергаются в намеке на новую улыбку. Голос выражает точно выверенное почтение и одновременно четкое знание своего места. Так разговаривает у магглов «леди до мозга костей». Вежливость вбита в нее намертво: кажется, даже под угрозой авады не позволит себе сильных эмоций.
- О гостях позаботились. Вы же не откажете замерзающей леди в чашечке чая, например, в том милом кафе? - легкий кивок вниз, где на другой стороне улицы расположилось ничем не примечательное маггловское заведение. - Всегда мечтала познакомиться с fish and chips, - девушка мечтательно улыбнулась и словно со старым другом поделилась, вздохнув с толикой сожаления:
- Геллерт столько рассказывал о своих впечатлениях, но ни разу не удалось попробовать вживую. Составите компанию или предпочитаете более уединенные места?
Четкий расчет на нюансы. Не «милорд», «господин», «повелитель» или прочие привычные для нее обращения. Назвать по имени могла бы разве что в самом крайнем случае: остальное - хамство.
Но сейчас имя как бомбардо по воспоминаниям и явный показатель положения, взаимоотношений, силы.
Герр предупреждал, что перед ней очень сильный противник. Но, похоже, довольно сентиментальный, судя по его рассказам-инструкциям. Хотя едва ли покажет. Винда бы не стала на его месте.
- Милорд, - второй путь. Запутать анализ истинных взаимоотношений. - Был так любезен, что позаботился о квартире в центре. Можем дойти до нее пешком, можем аппарировать, если пожелаете, - она изящным движением переменила позу, поправив шляпку. - Я была бы благодарна за экскурсию, - теплая улыбка глазами.
Простой прием. Если не чувствуешь ничего по отношению к собеседнику, но нужно выразить неподдельную симпатию, то вспомни что-нибудь хорошее и улыбнись. Например, как зачищала квартиру от назойливых постояльцев. Девчонка так вопила, что отключить ей звук было особенно приятно.
Кажется, все те эмоции, что окружающие считали нормальными, Винда растеряла. А были ли они когда-то? Предпочитала не задумываться. Но на её месте ты либо предан всецело, либо мертв.
Гриндевальд не любит лгунов в своем окружении.
Плюс экскурсия. Упомянутая вскользь, мечтательно, словно ребенок говорил о желаемом подарке на Рождество, она заставила бы содрогнуться любого, кто рискнет продолжить логическую цепочку. Ведь не известно, пойдут ли они по намеченному маршруту. Министерство контролирует Лондон, шпионы по всюду...
Или нет, если предлагают так легко?
Винда слегка поежилась.
На крыше и правда прохладно, но ведьма, чья матушка настаивала на всестороннем воспитании по канонам «в здоровом теле и прочее», едва ли замечала это настолько, чтобы бежать греться. Простая любовь к деталям, позволяющая ей при очередной зачистке убирать все до единого напоминания о прежних владельцах. Милорда раздражают мелкие недочеты.

- Приметным для кого, мсье? - вежливо осведомляется, слегка приподнимая бровь. - Вдумайтесь, милорд путешествует по всей Европе вместе с нами. И до сих пор ни разу не был пойман за исключением попытки прославиться вашего храброго гадкого утенка. Это не мои слова, - она слегка улыбнулась уголками губ.
Смягчила, разумеется, оборот. Воспитанные шармбатонские леди не привыкли столь яро выражать свое отношение даже к заклятым врагам.
- О, вы очень любезны, мистер Дамбльдор, - произносит специально с французским акцентом, хотя может - прекрасно может - и на чистом английском общаться. В конце-то концов, было бы позорищем не уметь разговаривать на языке, на котором говорят твои двоюродные тетки и дядья из Англии с их многочисленными отпрысками.
Какое убожество.
Конечно, он не купится на столь приятное времяпрепровождение, как болтовня со сторонницей своего злейшего дружественного врага за чашечкой кофе. Но попробовать стоило.
Ведьма не испытывает разочарования: наоборот, ее глаза вспыхивают чуть ярче. Вызов! Она обожает вызовы. Чем сложнее задание, тем ей интереснее. Проблема в том, что рано или поздно любое дело доводится до автоматического совершенства: те же авады даются все легче и легче с каждым разом, а потом ты уже и не вспоминаешь, что пять минут назад убил кого-то. И как только совершенство достигнуто - все. Скука. Нужно искать дальше. Вот именно этот момент скуки ее убивает. Даже большинство сподручных Геллерта невероятно скучны в своей посредственности. Из них всех один только Аурелиус достаточно забавен, да Куинни. Если, конечно, не начинает пересказывать все свои мысли оптом по сто тысяч слов в минуту.
Перед тем, как подать ему руку, она грациозно встает с парапета, попутно снимая с рук перчатки со словами:
- Простите мою невежливость, мсье, разговаривать в перчатках не принято, - и улыбаясь, смотрит в глаза, пока говорит, вкладывая руку в чужую ладонь.
Хлопок ожидаем, но ощущения не аппарации - портключа.
Винда улыбается, отходя на шаг и оглядываясь.
- О! Это прекрасный дом, не находите? Вы так любезно подали мне идею, что не удержалась, простите. Мессир просил фотографии, - все то время, пока говорит, щебеча едва ли не на манер Куинни (когда-то в школе ее крайне раздражала подобная манера однокурсниц, но сбивает с толку этот поток щебета прекрасно), - выуживает движением факира из сумочки обычную маггловскую фотокамеру.
Щелк!
- Благодарю вас, милорд, вы очень фотогеничны, - глаза ведьмы смеются. Наверное, впервые за все время смеются искренне, но не насмешливо.
Следующий кадр - старый дом в лощине.
- Все мы так или иначе подвержены воспоминаниям, не находите? Невозможность вернуться в места, где произошло столь важное знакомство, где было испытано столько приятных моментов, - это немного грустно. Вы же не сильно сердитесь за эту маленькую выходку? - очень вежливо, спокойно и даже несколько виновато смотрит. По сути - ничего плохого она не сделала.
До кольца на пальце - широкого, витого и черного - сложно не дотронуться при рукопожатии.
- Здесь прекрасная улица. Думаю, неторопливая прогулка по ней поможет и поговорить и развеять наши подозрения по поводу некой засады в отдельно взятых местах, не находите? - камера уже убрана, перчатки вновь надеты, ибо на улице, все же, не лето.

- Воспоминания на то и нужны, чтобы за ними возвращаться, не так ли? - философски пожимает плечами. А у нее есть воспоминания, за которыми стоит вернуться?
- Геллерт сам не может сюда прийти, так что не вижу ничего плохого в паре кадров. И не беспокойтесь за миледи Бэгшот, - за кого еще ему тут беспокоиться, не за свои же развалины? Да и после столь явного выпада не составляет труда считать истинный ход мыслей без легиллименции. - Гриндевальд уважает свое прошлое.
Они идут вперед: Винда никуда не торопится, вертит головой по сторонам, словно маленький ребенок, попавший на выставку волшебных игрушек. Иногда вновь достает камеру и снимает какие-то мелочи: веточку, засохший цветок, белку на дереве, красивый дом в Викторианском стиле.
- А где гарантии, что вы ответите откровенно? - усмешка на секунду освещает лицо, когда смотрит на него поверх камеры. - Господин, вы же известны своим умением выворачиваться из самых щекотливых вопросов. Нападать, пытать или, упаси Мерлин, применять легиллименцию я к вам не собираюсь. Кстати, как вам образ белочек в саду Шармбатона? - усмешка превращается в лукавую улыбку.
Не думал же он, что живя под одной крышей с двумя легиллиментами, она не обучится "не думать" в полной мере. Девочка выросла в крайне способную ведьму, взяв от наставника все, что он мог дать.
- Знаете, - продолжает идти вперед. - Временами на всех нас нападает раздражение. Например, меня крайне выводит из себя щебет Куинни. Но нельзя ведь обижать своих коллег, не так ли? Особенно двух столь сильных в этой отрасли магии. Один из которых меня обучал в свое время, - честно говоря, уровень Дамблдора ей не по зубам. Выстоит, если тот ударит на полную, но явно на пределе сил. Так что пользуется всеми доступными хитростями, забивая сознание вот уже минут сорок как абсолютной ерундой. Приятно, все-таки, что легиллименция не сродни природной телепатии. С Куинни куда сложнее сладить в этом вопросе: вот там действительно нужно "не думать".
- Если вам нужны доказательства, то я бы посоветовала полагаться на мои слова куда больше, нежели на мои мысли. Но можете ударить по полной программе, если хотите, - чуть улыбается. - Скрывать правду в данном вопросе не заинтересована ни я, ни герр Гриндевальд. Более того, у меня и впрямь есть, что спросить, так что я за честную сделку. Однако, - и это не считается вопросом для сделки, - вы готовы услышать ответ, милорд? - на мгновение во взгляде появляется... жалость?
- Пока вы раздумываете, я расскажу вам небольшую сказку. После нее задам свой вопрос, - увидев скамеечку около какого-то забора, Винда сворачивает и идет к ней. Садится, устраивая сумку на коленях, опирается спиной на спинку лавочки и на мгновение прикрывает глаза.
После чего смотрит на Альбуса в упор.
- В сказке будет половина ответа. Если после нее пожелаете продолжить разговор, можете, ответив на мой вопрос, услышать вторую половину. Прошлое и настоящее. Решать вам, мсье, - кивнув на лавочку и явно приглашая послушать историю.
- Жил да был мальчик. Он оказался очень одаренным от природы магом: мечтал, что добьется многого. Мальчик был умным, сильным, красивым, талантливым - просто мечта для любого подростка. Однако, у него была...допустим, любимая девушка. По канонам сказки ведь положено быть прекрасной даме. Но на ее месте может быть и мама, брат, или какая-нибудь тетушка, а то и вовсе собака.
Так вот, его любовь все говорила ему, что мальчик озлобляется с каждой минутой. Что время, которое он отдает на изучение различных аспектов магии, лучше было бы отдать ей. Что он ее не любит и вообще никого не любит.
Как не разозлиться от таких претензий? - Винда усмехнулась.
- И однажды, в очередном своем изучении со своим коллегой, которому доверял, как брату, мальчик находит волшебный амулет. Сила амулета покоряет его, сердце окончательно впадает во тьму, но... как бы вы закончили эту сказку, милорд? А про вопрос, который я должна задать, думаю, вы уже догадались, не так ли.