Когда только подняли очевидный вопрос о том, чтобы послать спасательный корабль на Титан, то два самых очевидно громких голоса принадлежали Ракете и Старку, которые вместе были уверенны, что обязаны быть на том корабле. Вонг же лишь закатил глаза и призвал всех быть благоразумными, да не думать, что у них будут какие-то силы после борьбы с Таносом. Конечно же, к нему сразу же пристали, спрашивая про возможности Стрэнджа и сможет ли тот создать портал, чтобы отправить их всех домой, но тогда мало кто что понял, а Тони и вовсе просто настаивал на том, что они должны были поехать сами.
В итоге на Титан отправились сразу же после того, как с основной частью было покончено. Наверное, только еще бушующий адреналин не давал развалиться на земле от усталости, иначе вся «спасательная» операция растянулась еще на день-два.
Говоря откровенно, в какой-то мере Старк признавал, что был бы не против растянуть это дело, но определенное обязательство и вина перед застрявшими на планете были сильнее. Конечно же, со Стражами у него мало было каких-то воспоминаний или даже простых разговоров, но они сражались вместе, вместе и проиграли, что хоть и наложило определенный отпечаток, но все же оставило определенное обязательство перед ними. Стрэндж же на долгое и весьма неразумное время стал неким козлом отпущения в душе Тони, так что долгое время его бы на Титане он оставил бы с удовольствием, но разумная часть нашла ему оправдание. Правда, на Титаен его оставить все равно хотелось, ради Вонга, конечно же.
И был Питер. Питер, который должен в школе учиться и за девочками бегать, а не гоняться за безумными виноградинами и глупыми грабителями. Не чувствовать себя виновником, который затащил подростка в это неправильное нечто, да потом еще и лишь поощрял да способствовал в этом, практически невозможно. Когда Старк вернулся на Землю он тысячу раз пытался придумать, что скажет его тете, прекрасной женщине, что воспитывала этого глупого ребенка. Но что-то говорить было просто некому. И Тони честно не хотел думать, кому было бы тяжелее принять исчезновение другого. Наверное, обоим.
И что сказать тут мужчина тоже не особо знал. Что они победили? Что, наконец, можно вернутся домой, где будут родные и близкие? Какое-то время назад они даже не знали, что это будет возможным, что будет кому и к кому возвращаться. Но все же они победили и пришло время забрать тех, ради кого это было.
Они должны били приземлиться на место, которое, казалось, навсегда врезалось в память Старка, через пару минут. В голову дорвалась мысль о том, что вдруг они выйдут, а там никого. Глупо было ожидать, что те, кто исчез и потом вновь оказался на Титате, будут оставаться на своем месте. Однако другого выбора у них особо и не было, ведь корабль Стражей улетел, средство связи лишь послужило бы тому, чтобы прибывать в ожидании спасения и остаться на том месте, где они и были, а надеяться на чей-то случайно полетавший корабль, наверное, не стоило. Но все было, к сожалению, возможно.
Ракета, прибывающий в волнении, все пытался что-то рассказать, но до Тони доносились лишь отрывки. Возможно, это действительно была старая-добрая усталость, которую останавливало разве что волнение. Однако слушатели у енота все же были, но в лице Небулы, которая непонятно зачем увязалась в их компанию. Хотя мужчина уж точно не был против ее тихой компании, которая за долгие дни стала для него даже утишающей. Странно было лишь видеть то, как она молчит, не то что, не вставляя какой-то колкости, но и единого слова в рассказ енота.
Погода была такая же, которую он запомнил, место было, конечно же, такое же, а еще головы, ради которых не молодой Старк пошел на такие вещи без отдыха и с опасностью для своего сердца, были те же. И все это он видел в окне корабля, успев придумать тысячу и одну причину того, что это может быть и ложью.
Наверное, еще никогда Тони не шел «непринужденной походкой» так быстро к выходу и небольшой группе навстречу.